Новая глава в стремлении очистить Британию от грязных денег

Даже после аннексии Крыма в 2014 году, утечки «Панамского архива» в 2016 году и отравления Сергея Скрипаля ещё два года спустя — даже после всего этого Лондон оставался пристанищем для «московского золота». Великобритания была гостеприимна к российским деньгам, большая часть которых испачкана, с тех самых пор, как распался Советский Союз.

Участники кампании по борьбе с коррупцией и обеспокоенные депутаты задавались вопросом о том, какие ещё аргументы нужны их стране, чтобы жестко расправиться с олигархами и клептократами, чье приобретение британских особняков и футбольных клубов принесло столице прозвище Лондонград?

Один из самых информированных скептиков — Оливер Буллоу. Его новая книга "MoneyLand. Почему воры и мошенники правят миром и как это изменить" представляет собой срочный отчет о том, как Британия приветствовала коррумпированный капитал. В конце концов, читатели будут насмехаться над утверждениями сменявших друг друга британских правительств о том, что, по выражению Бориса Джонсона, ни одна страна «не может сделать больше, чтобы искоренить коррумпированные российские деньги». Пропасть между риторикой и реальностью оказалось огромной.

Тезис мистера Буллоу состоит в том, что Лондон стал излюбленным местом для сомнительных денег не случайно, а намеренно. На протяжении более полувека британская бизнес-модель заключалась в том, чтобы действовать как дворецкий перед олигархами, гангстерами и клептократами, ищущими безопасное место для своих нечестно полученных доходов — место, которое позволило бы им наслаждаться светской жизнью.

Подобно разностороннему и творческому Дживсу из книг Вудхауза, британцы развили в себе впечатляющий набор метких навыков. Национальное агентство по борьбе с преступностью считает, что Британия сталкивается с проблемой отмывания денег на 100 миллиардов фунтов стерлингов в год; Лондонский рынок элитной недвижимости служит хранилищем большей части этой добычи.

Если кто-то станет задавать неудобные вопросы, опытные дорогие юристы и фирмы по связям с общественностью будут только счастливы прогнать их, а на помощь им придут законы о клевете и конфиденциальности, благоприятствующие истцам. Иностранные миллиардеры с пестрым прошлым много работали и тратили большие деньги, чтобы проникнуть в британский истеблишмент — и делали это удачно, многие из них даже получили рыцарские или пэрские звания.

Чтобы разобраться в причинах, утверждает Буллоу, вам нужно вернуться в 1956 год к фиаско в Суэцком кризисе. Оно усугубило кризис фунта как валюты, что, в свою очередь, привело к развитию «еврорынков», нерегулируемого финансирования в долларах и других валютах за пределами их стран. А уже это вызвало расцвет того, что было названо «второй британской империей»: сети секретных оффшорных финансовых центров, размещенных на британских заморских территориях, таких как Британские Виргинские острова (БВО) и Каймановы острова, которые к 1980-м годам начали приносить большие суммы в Лондонский Сити. Британцы, казалось, лучше, чем кто-либо, понимали, что, если вы хотите привлечь свободный капитал, вы должны быть лояльными к его владельцам.

Предыдущая книга Буллоу, «Страна денег», представляла собой поучительную и занимательную экскурсию по мировым центрам для уклоняющихся от уплаты налогов и отмывающих деньги. Тот факт, что в этот раз автор сосредоточил внимание на Британии, само по себе является заявлением. Большинство глав новой книги посвящено конкретным характеристикам дворецкого. Одна из них рассказывает о расцвете Британских Виргинских островов, которые из захолустья, в значительной степени зависящего от продажи почтовых марок, превратились в массового производителя подставных компаний для российских и китайских клиентов. Другая глава анализирует загадочную покупку заброшенной станции метро в Лондоне украинским магнатом; он подружился с британскими светилами, прежде чем переехать в Вену, где сопротивляется экстрадиции в Америку по обвинению в коррупции (Великобритания при этом не выдвинула никаких обвинений).

Наиболее показательная глава посвящена «Шотландскому товариществу с ограниченной ответственностью» (SLP). Эта загадочная корпоративная форма фигурировала в некоторых из самых известных случаев отмывания денег в промышленных масштабах выходцами из бывших советских стран; в одном из таких случаев преступная группа похитила из банков Молдовы 1 миллиард долларов, что составляет более восьмой части ВВП страны. В законе 1890 года, в котором SLP определяется как «юридическое лицо, отличное от партнеров, из которых оно состоит». Таким образом, SLP служат буфером, который недоступен в обычных партнерских отношениях — на случай, если кто-то будет настолько нетактичен, чтобы подглядывать за чужими транзакциями.

Одним из немногих, кто интересовался этим вопросом, был Дэвид Лиск, журналист шотландской газеты Herald. Его работа привела к призывам парламентариев Вестминстера положить конец этой уловке. Правительство пообещало принять меры, но у бизнеса были другие мысли на этот счет. Ассоциации, представляющие юристов и агентов по недвижимости, предупредили, что репрессии создадут дурную славу и возложат дополнительное бремя на законный бизнес. Предупреждали, что это может нанести ущерб конкурентоспособности города. Зонтичная организация по частному капиталу, которая долгое время использовала SLP в своих (законных) схемах уклонения от уплаты налогов, посоветовала не совершать «ненужных актов самоповреждения нации». Все это наложилось на опасения министров притупить финансовое преимущество Британии, и, как часто бывало раньше, это сработало: по-прежнему можно анонимно владеть SLP и не подавать отчеты.

Справедливости ради следует отметить, что у британских политиков были разные моменты в борьбе с грязными деньгами. Один из них произошел, когда Дэвид Кэмерон в качестве премьер-министра провел глобальный саммит по борьбе с коррупцией в 2016 году. Он также протолкнул некоторые реформы, в том числе публичный реестр владельцев компаний, первый в экономике G20. Но импульс остановился из-за отвлекающих факторов, которыми стали Brexit и Covid-19.

Вечная проблема Британии состоит не столько в плохих законах, сколько в нехватке ресурсов для их энергичного применения. Примером может служить реестр собственности Кэмерона. Регистрационная палата, которая управляет им, не может позволить себе проверять предоставленную информацию, не говоря уже о том, чтобы преследовать тех, кто подает ложные сведения. Совокупный бюджет национальных агентств, которые борются с экономической преступностью, составляет ничтожные 850 миллионов фунтов стерлингов (1,12 миллиарда долларов). По данным наблюдательного органа, это менее 1% от суммы, которая, по оценкам, ежегодно отмывается через страну. Министры объявили о различных антикоррупционных организациях и инициативах, но не смогли обеспечить финансирование, чтобы дать этим делам реальный ход.

В тех редких случаях, когда британские прокуроры берутся за дела белых воротничков, эти дела скорее связаны с корпоративным мошенничеством, чем с трансграничной коррупцией. Когда они действительно занимаются делами о крупных взяточничествах, их, как правило, побеждают высококлассные юристы, нанятые жертвами с большими карманами. Взгляните на «судебные приказы о необъяснимом богатстве» — разумное правовое нововведение, введенное в Великобритании в 2018 году, которое позволяет конфисковывать активы, если их владельцы не могут доказать, что они были куплены на законные средства. На данный момент из четырех дел одно уже отменено. Прокуроры скованы высокой правовой преградой для конфискации активов. Согласно индексу прав собственности, эти активы пользуются более сильной защитой в Британии, чем в любой другой европейской стране, — это одна из причин, почему олигархи так любят английские суды.

В конечном счете, Буллоу видит ответом на эту загадку раболепную бизнес-модель, которая лежит в основе. Что страна получает от этого? Действительно, некоторые юристы, консультанты по связям с общественностью и агенты по недвижимости прекрасно на этом наживаются. Но доходы от олигархов ничтожны по сравнению с общими доходами Сити. Между тем репутационные риски модели, высасывающей деньги из невежественных клептократий, никогда не были так очевидны.

Попрошайничать у соседей ради относительно небольшой выгоды — не очень хорошо. Помогут ли усилия участников кампании в сочетании со сгустившимися над Лондонградом после нападения на Украину тучами положить конец раболепству Британии, еще неизвестно. Буллоу убедительно доказывает, что, хотя приветствуется увеличение фондов для борьбы с коррупцией и ужесточение правоприменения, действительно необходимо изменить философию: важно, чтобы принципы имели приоритет над прибылью элит.